Жилин Виктор Степанович

Старший сын - футболист Жилин Валерий Викторович, родился 17.09.1944 

Младший сын - Жилин Сергей Викторович (1950-1974)

Первая Супруга - Жилина Марина Николаевна (23.9.1923 - 6.5.2005)

Вторая Супруга - Анна Семеновна Жилина

Виктор Степанович ЖИЛИН родился 9 января 1923 в Таганроге (Ростовская область). Правый крайний нападающий.
Играл в "Крыльях Советов" (Таганрог, КФК) - 1939, "Динамо" (Ростов-на-Дону, КФК) - 1940-41, "Динамо" (Воронеж, Д3) - 1945-46, "Динамо" (Киев, Д1) - 1947-52 (с перерывом), "Арсенал" (Киев, КФК) - 1950, "Зенит" (Ленинград, Д1) - 1951, "Даугава" (Рига, Д2) - 1953, ОДО (Киев, Д2) - 1954.
Всего в первой группе (классе "А") - 119 матчей, 29 голов (из них за киевское "Динамо" - 97 м., 17 г.).
    

Тренировал: "Авангард" (Харьков, Д1), "Черноморец" (Одесса, Д1, Д2), "Локомотив" (Винница, Д2) "Автомобилист" (Житомир, Д2), "Металлург" (Запорожье, Д2), "Спартак" (Ивано-Франковск, Д2) и др. В 1980-2004 (с перерывами) - тренер и вице-президент "Машиностроителя" ("Системы-Борэкс", Бородянка).
    Заслуженный тренер Украины (1963), чемпион УССР (1959, 1964), обладатель Кубка УССР (1973, 1986).

Статья о Жилина на FOOTBALL.UA

Часть 1:

Football.ua продолжает публикацию материалов об истории украинского футбола в рубрике Своя рубашка.

Киевское Динамо и ленинградский Зенит, Винница, Житомир, Одесса, Запорожье, Кировоград, Ивано-Франковск, Кривой Рог, Черкассы и Бородянка. Что объединяет это "необъединяемое"? Всего лишь один человек – Виктор Степанович Жилин, патриарх украинского футбола.

Земляк Чехова и Раневской

Виктор Жилин родился тогда, когда в Советской державе еще даже не было единого чемпионата страны – 9 января 1923 года. С самого рождения судьба не была благосклонна к нему – при его рождении умерла мать, а отец, военный, отдал ребенка бабушке. Когда Витя лежал в коляске, кто-то украл его крестик. "Плохое знамение", – шептались суеверные. Боялась за внучка и бабушка, Матрена Лукьяновна. Во время войны фашисты застрелили ее, увидев на улице в комендантский час. Так юный Витя остался совсем безродным. Единственной радостью в жизни сироты был футбол. Еще школьником он прошел мощную школу дворового футбола, откуда в те годы выходили будущие игроки команд мастеров, сборной страны.

В Таганроге было несколько заводов – авиационный, котельный, металлургический, и много предприятий, каждое из которых считало престижным иметь собственную команду. Поклонником одной из них – Крыльев Советов – стал школьник Витя Жилин. Во время тренировок он подавал мячи, а когда футболисты приходили на стадион с большими чемоданами, юный футболист почитал за честь поднести кумирам тяжелый груз. Совсем скоро воспитанник юношеской школы команды завода имени Димитрова сам начал носить чемодан с бутсами – в 15-летнем возрасте он выступал за Крылья Советов, сборную Ростовской области, где быстро вырос из перспективного дублера в острого правого крайнего. Юного парня заметили в областном центре и пригласили в ростовское Динамо, которое выступало в советском Классе Б. Вот только поиграть среди советских "любителей-профессионалов" в столь юном возрасте ему так и не удалось – на дворе была война…

Лишь с возвращением мирного времени начал оживать и футбол. Виктор Жилин, пребывая в рядах советской армии, параллельно начал играть за курское Динамо. Дальше – больше. Его пригласили в Воронеж, где была динамовская команда мастеров. С ней Жилин стал известным в РСФСР: играл остро и задорно, на правом фланге нападения не только много забивал, но и отдавал партнерам прилично.

С "благословения" генерала

Однажды команда Жилина отправилась в Москву на матч против местного Динамо-2 в рамках чемпионата РСФСР. Играли хорошо, молодых москвичей обыграли, а Жилин забил гол или два. И вот после игры к утомленному правому крайнему подошли несколько человек, внимательно наблюдавших за игрой. "Здравствуй, парень. Ты знаешь таких людей, как Бутусов, Норов, Щегоцкий? Так вот, с тобой Михаил Павлович Бутусов хочет поговорить". Провинциальному молодому футболисту такое сообщение – как снег на голову. О Бутусове в те времена ходили легенды – дескать, ему запрещают правой ногой бить, потому что удар такой, что мяч штанги ломает, а того и гляди – и зеваку убить может… Легендарный питерец, автор первого гола сборной СССР в то время возглавлял команду киевского Динамо. По итогам сезона 1946 года киевляне заняли последнее место в советской первой группе и должны были оставить элиту, но ввиду больших потерь Украины и в том числе Динамо (вспомнить хотя бы "Матч смерти") федерация приняла решение оставить их в высшей лиге. И Бутусов, возвратившийся в Киев, как раз набирал новых игроков для Динамо, чтобы компенсировать огромные потери военных времен. Приглядел он для команды и 23-летнего Жилина, поэтому после матча решил сделать парню приглашение переехать в столицу советской Украины. Играть за Динамо было для Виктора большой честью, вот только он был еще не демобилизирован, и воронежский генерал – покровитель тамошней команды – мог попросту не отпустить лидера своей команды. На это киевляне только усмехнулись…

По возвращению в Воронеж Жилина действительно ждал неприятный разговор. Генерал – руководитель местной милиции – был в ярости: переманили, мол, парня, куда-то за лучшие деньги переходит. И лишь когда ему пришел специальный указ Центрального совета Динамо, он понял – не в какой-то "банно-прачечный комбинат" переходит его правый крайний, а в команду мастеров… Пожал руку Виктору, пожелал удачи.

Восстановление Киева

Как отстраивали всенародным подрядом разрушенную столицу Украины, так и Бутусову предстояла большая работа по восстановлению команды. Динамо нуждалось в усилении почти на всех позициях – из лидеров былых лет оставались разве что вратарь Зубрицкий и защитник Лерман. Вместе с Жилиным пришли Дашков, Алимов, Пономарев, Гершин, Жиган, Принц, Севастьянов. Чуть позже к земляку Бутусову присоединился и легендарный "Пека" Дементьев – главный технарь советского футбола тех лет. Все вместе начали занятия – сначала в Москве, в заснеженном Киеве, затем в одесском санатории имени Чкалова. 9 мая 1947 года Виктор Жилин дебютировал в советской элите, выйдя на домашний матч против московского Торпедо. В отличие от матча первого тура, проигранного московским одноклубникам с разгромными 0:4, против автозаводцев киевляне выстояли нулевую ничью. А это было не так и просто, если учитывать, что в составе гостей играли "звезды" советского футбола – Акимов, Мошкаркин, Гомес, Пономарев. 2 августа Жилин забил и первый в составе Динамо гол – в ворота самого Хомича. И хотя киевляне уступили в Москве – 1:2, действия обновленной команды Бутусова отметила даже столичная пресса.

Виктор Жилин сразу же стал основным игроком команды. Стремительный правый крайний нападающий, он обладал скоростью, выносливостью, неплохим пасом и сильным ударом с правой ноги. Для поклонников Динамо он стал "Беркутом" – так его назвали за стремительные фланговые рейды, которые заканчивались стремительным появлением в штрафной. Для соперников – "Балериной". Так много лет спустя прозвали и Лобановского – за тонкую, хрупкую фигуру и изящное обращение с мячом. После 12 места в 1946 году Бутусову удалось значительно поднять киевлян – по итогам следующего чемпионата динамовцы были четвертыми в стране.

"Губа" на пользу

В тогдашнем Динамо была отличная, семейная атмосфера. Не было легионеров, не было группировок. Жили, как одна дружная семья – хоть и небогато, зато весело. На выезды киевляне нередко отправлялись в поездах, которые ехали к цели сутки, двое, даже трое. Чтобы не терять формы, футболисты выходили во время остановок на перрон и прямо там разминались, удивляя прохожих. Были у динамовцев и свои фирменные "подначки": младшие норовили прибить к полу тапочки, чтобы "порадовать" спящего товарища, привязывали к дверям ведро с водой, от чего страдали не только товарищи, но и кондукторы. Старшие предпочитали перекинуться в картишки или даже сыграть на рояле (особо в этом преуспевал Зазроев, игравший, по заверениям очевидцев, как артист). А товарищ по команде Жилина Виктор Севастьянов даже стал членом Союза художников СССР. Главная же проделка тех времен, которую запомнили надолго и передавали из уст в уста тогдашние болельщики, состоялась в Москве.

Киевляне выехали туда на один из календарных матчей, вот только из-за какого-то съезда мест в гостинице не нашел даже вездесущий администратор Динамо Фельдштейн. Поэтому ночевать пришлось прямо в спортзале стадиона Динамо. На скорую руку привезли раскладушки, маты – так команда и расположилась: дубль лег по одну сторону, основная команда – по другую. Но среди матов и гимнастических снарядов лежал и фехтовальный реманент. Этим и воспользовался шутник Пека – надел маску, схватил рапиру и в кромешной тьме заорал на администратора Фельдштейна, крича "Давай деньги, деньги давай!" Напуганный до полусмерти Рафаил Моисеевич поднял крик, вся команда проснулась, кто-то быстро включил свет… И тут выяснилась личность "нападающего" – Дементьев корчился со смеха, а Фельдштейн, на радость смеющейся команды, картавил "Дуваки, ой, дуваки", тоже смеясь сквозь слезы.

Но в те времена шутить было страшновато. Тем более что в футболе были задействованы все высшие чины Страны Советов – от сына Сталина Василия до всесильного Берии. Именно с извечным противостоянием лаврентьевских динамовцев и василиевых "летчиков" связана еще одна веселая история, которая стала достоянием киевского футбольного фольклора. 31 июля 1948 года киевляне принимали московские Крылья Советов. Хотя и выиграли – 3:2, но глава украинского МВД, опекун Динамо Тимофей Строкач остался недоволен самоотдачей киевлян. "Что это, атака идет, а тот на фланге стоит, другой на мяч не идет!" – возмутился он, увидев, как Жилин с Дашковым не поняли друг друга на фланге и потеряли матч. После матча четверку лидеров команды – Лермана, Виньковатова, Жилина и автора хет-трика Дашкова – Строкач отчитал и отдал под опеку коменданта Довбни – здорового детины, который отправил их на гауптвахту. Виньковатов, купивший накануне в Риге новый дорогой чесучовый костюм, прямо в нем оказался в камере…

Через несколько дней узников выпустили, и они выдали, пожалуй, один из лучших матчей киевского Динамо тех времен. В столицу Украины как раз приехал генерал Василий Сталин и в разговоре с Хрущевым сказал, что его "летчики" от хозяев камня на камне не оставят. Естественно, дополнительной мотивации украинцам не потребовалось. Хотя они и пропустили быстрый гол, уже через десяток минут Жилин кинжальным ударом сравнял счет. Отличились в том матче и все другие "гауптвахтники": Дашков и Виньковатов – голами, Лерман – отменной игрой в защите. "Вот так их каждый раз перед матчами нужно на "губу" сажать", – шутили всезнающие болельщики, которые, конечно, были в курсе всех событий в команде. С командой ВВС у Жилина всегда были особые отношения – 15 мая 1949 года в Москве, в присутствии Василия Иосифовича и Лаврентия Павловича, Жилин забил красивейший гол в ворота "летчиков", а Динамо выиграло в гостях со счетом 2:1.

В "колыбель революции" или на подземные копи

К сожалению, скоро Бутусову пришлось из-за семейных обстоятельств возвратиться в Ленинград. Следом за ним вскоре уехал и Дементьев. На протяжении нескольких лет в Киеве менялись тренеры – Щегоцкий, Сушков, Окунь, Фокин, Ошенков. Динамовцы играли с переменным успехом, но подбиралось талантливое поколение, а со временем в команде и появились первые "легионеры" – игроки с Западной Украины во главе с Михалиной, Поповичем и Команом, а также настоящий грузинский маэстро Зазроев. Вместе с ними рос и Жилин, в 1949 году став лучшим бомбардиром команды с 10 голами. Вот только через год успешное становление прервала досадная травма…

Играя в Ереване против тамошнего Динамо, Жилин пошел на мяч, и ему на ногу упал голкипер. Два месяца Виктор не мог даже ходить, а когда начал потихоньку приходить в себя, новый тренер "попросил" его подать заявление на увольнение. Приют травмированному игроку дала команда Киева №2 – Арсенал, где стал тренером бывший динамовец Иосиф Лифшиц. Директор завода хотел заполучить маститого игрока, дал ему ставку начальника ОТК, отправил в Одессу на лечебные грязи. Тем временем Арсенал вышел в финал союзного профсоюзного турнира, где его соперником стал лучший коллектив РСФСР – команда города Подлипок Московской области. Жилин встал на ноги и выдал отличную игру. Параллельно в составе Подлипок выделялся молодой Юрий Войнов. На финале, который проходил в Одессе, было много "разведчиков" из команд мастеров. И лидеров обеих команд заметили и начали обхаживать. Войнова сразу пригласили в Зенит, а вот к Жилину, кроме ленинградцев, подкатывались и посланцы московского Торпедо. Тренер автозаводцев Мошкаркин не скупился на предложения – легендарный директор Лихачев не жалел для футболистов ни денег, ни квартир. Виктор был не прочь переехать в столицу, поближе к сборной, но ведь Торпедо – совершенно другое ведомство… Мошкаркин успокоил – "Вот, мол, ключи от квартиры, вот денежный задаток".

Но и вправду – при регистрации перехода в федерации силовое ведомство грохнуло кулаком по столу. Тут заартачился Жилин – он ведь успел взять деньги, как теперь отказываться от Торпедо? В ответ ему позвонили и вызвали на ковер к министру вооружения СССР. Дмитрий Устинов, который будет работать в правительстве еще четыре десятилетия, дал футболисту показательный урок. Жилин пришел вовремя, даже заранее, сел в приемной – а его все не вызывают. Прошел час, второй, третий… И только потом его наконец вызвали. В кабинете игрока встретил небольшой, рыжий чиновничек с грозными глазами. Говорил негромко и недолго. "Ты что, не хочешь ехать в Ленинград – колыбель революции? Так мы можем тебя в северные подземные заводы командировать". Естественно, судьба Жилина была решена. Прямо в министерстве он написал заявление на увольнение с автозавода "по семейным обстоятельствам". Деньги Торпедо вернули, ключи от квартиры тоже, а Виктора отправили в Зенит.

Любимец стотысячника и мастер спорта

В Зените Жилину работалось хорошо. Тренер, Григорий Ласин, приметил киевского форварда еще на турнире профсоюзов, поэтому сразу ввел в состав. На базе и в гостинице Жилин квартировал с все тем же Юрием Войновым, с которым их связывала дружба всю жизнь. В воротах Зенита играл будущий олимпиец Леонид Иванов, в полузащите – Фридрих Марютин, в атаке – Александр Иванов, восходящая "звезда". Зениту удавался сезон, а лидером атаки команды был именно Жилин. Он стал лучшим бомбардиром ленинградцев с 12 голами, причем, забивал больше всего московским командам и... киевскому Динамо. Зениту аплодировал весь стадион имени Кирова – стотысячник, из-за большого ажиотажа в том году увеличенный до 110 тысяч мест.

В сезоне 1951 года Зенит занял 7-е место, опередив на одно очко и одну позицию киевлян. Естественно, динамовцы горько пожалели о том, что в свое время рассчитали Жилина. Еще до конца сезона они предприняли попытку возвратить 28-летнего футболиста. В ход пошли все аргументы – вспомнили, что жена Жилина, капитан КГБ, имела невыездной статус. Начали просить назад, в Киев, да и сам футболист хотел больше времени проводить с маленьким сыном. В итоге Жилин возвратился в Украину. Здесь он провел еще один сезон, кстати, весьма необычный – из-за подготовки к Олимпиаде турнир прошел в один круг, а все матчи, кроме двух, были сыграны в Москве. И Динамо, играя, фактически, в гостях, сумело впервые за 25 лет и во второй раз в истории взять серебряные медали, за что Жилин вместе с другими игроками получил звание мастера спорта СССР. Но рецидив старой травмы опять начал давать о себе знать. В матче против ВВС Виктор снова травмировался, долго восстанавливался, но в итоге снова оказался ненужным Ошенкову. Свой последний гол за Динамо Жилин забил 2 августа 1952 года в ворота… Зенита. Всего же за киевлян он сыграл 97 матчей, забил 17 голов. Еще один неполный сезон он отыграл в Риге, за Даугаву, затем провел год в киевском ОДО. За армейцев и латышей забил еще десяток мячей, но здоровья было не вернуть, и 31-летний футболист повесил бутсы на гвоздь. Впереди была карьера тренера – не менее стремительная, не менее успешная, не менее нервная… 

(окончание следует)
Артур Валерко, Football.ua

Football.ua продолжает публикацию материалов об истории украинского футбола в рубрике Своя рубашка.

В первой части мы познакомили наших читателей с футболистом Динамо и Зенита 1940-50-х Виктором Жилиным. Теперь время представить тренера, который работал с Трояновским и Буряком, Прокопенко и Шепелем, Поркуяном и Боговиком, Александровым и Вишневским, Альтманом и Секечем, Яремчуком и Самохиным.

Сам с собой веду беседу…

Без футбола Жилин уже не мог, поэтому почти сразу же после ухода из Окружного дома офицеров (так тогда назывался киевский СКА – ОДО) начал тренерскую работу. Тогдашний Киев болел футболом – это вам не теперешние три команды вышки и пустота. Тогда в элите было только Динамо, но десятки других команд имели свои школы футбола, детские команды, участвовали во многих турнирах. Вот и Жилин, получив сразу несколько предложений, решил не зацикливаться на одном. Он возглавил одновременно студенческую команду Политехник, представляющую КПИ, и команду авиазавода – Темп. Команды, хотя и были скромными, имели своих покровителей. Сам гендиректор авиазавода Василий Степанченко опекал футболистов, поэтому под крылом Жилина быстро собралось немало одаренных игроков.

Так и работал: в Политехнике к нескольким студентам добавил игроков из Темпа, в Темп брал известных игроков, в том числе – товарища по Динамо Золтана Сенгетовского, который тоже перешел на тренерскую работу. Все было хорошо, пока в одном из турниров сразу обе Жилинские команды не дошли до финала. Вот тут и раскрылось "позорное совместительство" (а в СССР в некоторые годы за работу в двух местах могли и посадить). Конечно, Жилин нажил сразу двух врагов, ведь обе стороны не подозревали друг о друге и "совместном знакомом". Пришлось уходить. Что, как оказалось, было к лучшему.

Победы привозили в прицепном вагоне

Как раз в то время возникла идея возродить команду Локомотив – был ведь легендарный Желдор, первый советский гранд Киева. Но федерации показалось, что для Киева эта команда лишняя. Сказали: возрождать можно, но выберите другой город. К счастью для Винницы, руководитель Юго-Западной железной дороги Петр Кривонос как раз баллотировался в депутаты от их края и решил соединить приятное с полезным. В итоге в деле возрождения железнодорожной команды мастеров выбор пал на Винницу, и по указанию Кривоноса начался процесс создания команды.

Строить новую команду поручили "щиту и мечу" Динамо былых лет – Идзковскому и Щегодскому. Они пригласили в команду и молодого Жилина, который стал отвечать за селекцию. Пожалуй, не было такого соревнования в Киеве – школьного, студенческого, рабоче-профсоюзного, которое не посетил бы по ходу работы Степаныч. Словно ищейка, он обшарил все районы столицы Украины в поисках талантов. А искать было где – скажем, в ФШМ в то время начинали играть юные Лобановский, Биба и Базилевич. Имели своих "звездочек" и другие команды заводов и ведомств, институтов и кружков. В итоге в Виннице собрали удивительный коллектив. А когда Щегодский с Идзковским из-за семейных проблем вынуждены были вернуться в Киев, молодой 33-летний Жилин встал у руля Локомотива. Трояновский и Котельников, Молотай и Юн Чен-ян, Снитко и Александров, Петров и Липский, молодой Виктор Евгеньевич Прокопенко… Этих людей любили в Киеве, полюбили их и в Виннице. Их молодой тренер очень быстро показал высокий результат. В 1959 году команда под его руководством стала победителем зоны Класса Б, завоевав неофициальный титул "чемпиона УССР". Локомотив опередил харьковский Авангард, руководимый Пономаревым. На мази была высшая лига… Но личный звонок харьковчанина Подгорного, первого секретаря ЦК КПУ, предрешил судьбу полпредов Украины – Жилина вызвали в минспорта и объяснили: "Винница, дескать, малый город, Харьков – первая столица. Негоже вам их опережать, там инфраструктура больше подготовлена…" В качестве некой компенсации Локомотив отправили… в Швецию. После проверок документов в Москве и Киеве команда уехала в загрантурне, а ее молодой тренер в срочном порядке был принят в партию… прямо на стадионе. Не мог ведь наставник быть беспартийным, в самом деле…

В 1962 году Жилин получил звание заслуженного тренера УССР. Тем временем Винница росла в классе. Не успели поколесить по Украине, как вышли на всесоюзный уровень. Расстояния в Советском Союзе были немаленькими, и вот тут выручало покровительство железнодорожников. Команда ездила на дальние выезды в… прицепном вагоне, который предоставлял Кривонос. Министерский вагон был оснащен покруче некоторых лимузинов, в нем можно было чувствовать себя, как дома. Так и ездили от города до города – знай, только цепляйся к попутному поезду.

В высшей лиге – обходными путями

Но Харьков и "вышка" все же нашли Жилина. По согласованию с Кривоносом, тренера отправили в харьковский Авангард, тонущий в Классе А. Но там у тренера не заладилось – местные уже имели сформированный коллектив, из Винницы не разрешили взять своих, проверенных бойцов. В итоге за полтора сезона команда так и не обрела стабильности. А когда главному тренеру начали указывать, кого ставить в состав, он и вовсе решил уйти. К сожалению, и без него Авангард не нашел своей игры, вылетев из элиты. Почти сразу же Жилин получил приглашение в Кировоград, возглавив местную Зирку. Главный итог короткого сотрудничества – Валерий Поркуян, который тогда как раз стал местной звездой, а уже три года спустя выиграл спор бомбардиров на чемпионате мира.

После этого он возвратился в Винницу. И получилось это триумфально – сразу же, в 1964 году, Локомотив повторно выиграл зону Класса Б. К тому же в Винницу во второй раз приехали бразильцы – но если сначала то была скромная Мадурейра, то на этот раз приехал сам Фламенго. В Локомотиве Жилин работал до 1966 года. По ходу того сезона он перешел в житомирский Автомобилист, где снова проявил себя отменным кризисным менеджером. Под его руководством местная команда преобразилась и сразу же добилась успеха – тренер в третий раз выиграл титул "чемпиона УССР". Из той житомирской команды вышли такие известные футболисты, как Форкаш, Шепель, Борис Кравчук и Боговик.

Снятый "голосами"

После Житомира маститого тренера пригласили в одесский Черноморец, рвущийся в высшую лигу. Команда провела неплохую подготовку, но уже на старте сезона, весной, случился странный инцидент. Один футболист Черноморца (не будем называть его имени) решил продать премиальную "волгу" и отметил это дело с богатым покупателем. К сожалению, после этого они угодили в аварию, были погибшие. О происшествии сообщили "голоса" – заграничное радио, а так как было это в канун партийного съезда, делу дали ход. Жилина как тренера сняли с поста, игроку досталось очень серьезно. В итоге пришлось прощаться с Одессой. Но был и там один исторический момент – Жилин первым начал ставить в основу команды 18-летнего паренька, юного Леонида Буряка. Уже через несколько лет из него вырастет звезда экстра-класса…

Дальше Жилин работал в запорожском Металлурге (дважды обыграл Днепр Валерия Лобановского), Зирке (выиграл Кубок УРСР), республиканском спортинтернате (воспитал Ивана Яремчука, которого позже взял к себе в Черкассы), Житомире, ивано-франковском Спартаке, снова в Виннице, затем – в Кривбассе. В 1980 году 57-летний тренер решил ненадолго возглавить бородянский Машиностроитель – чтобы не портить трудовую книжку из-за года "простоя", надо было где-то оформиться. Кто же знал, что это будет последняя, самая длительная остановка путешественника Жилина…

Бородянец

Тамошнюю команду он несколько раз оставлял – уходил в Черкассы, Киев. Имел еще много предложений. Но что-то ему понравилось в пристоличном городке. Команда была создана всего ничего – пару лет назад. Недавно еще на чемпионат области играла. Но Жилин работал, собирал ребят. К нему пришел даже динамовец Самохин – обладатель Суперкубка Европы. Что уж говорить о молодых ребятах, которых так много было в Киеве и его окрестностях… За три десятилетия в местной команде он сделал невозможное – впервые в истории Киевщины привез сюда Кубок УССР, несколько раз выиграл чемпионат и кубок области, вывел команду из переходной лиги в первую, успел свозить студенческую сборную Украины на Всемирную Универсиаду на Мальорку… В 79 лет Жилин еще возглавлял Систему-Борэкс, в 80 – был вице-президентом клуба, ездил в соседние города смотреть соперников и привозил своему воспитаннику, заслуженному тренеру Украины Александру Томаху все секреты предстоящих оппонентов…

Он прожил 86 лет. Умер сразу после матча Андорра – Украина год назад. До последнего переживал за Динамо, сборную Украины, исписывал блокноты тактическими схемами и читал всю спортивную прессу. Недавно в Бородянке состоялся турнир "Жилін назавжди", собравший команды ветеранов Динамо (Киев), Винницы, Житомира и Машиностроителя. Десятки воспитанников Жилина приехали на стадион Борэкс, многие другие слали свои приветствия и передавали теплые слова. На турнире были и самые близкие люди Степаныча – сын Валерий, известный деятель сумского футбола, судил на линии, вдова Анна Семеновна Жилина приветствовала команды, а ее сын Петр Задачин в составе винницкой команды стал победителем турнира. И это, пожалуй, стало главным признанием истинно народного тренера – не просто работавшего, а получившего признание в более чем десятке городов Украины.

Артур Валерко, Football.ua

Виктор ЖИЛИН: "Грузинский защитник мне кричал - я тебя или убью, или зарэжу"
Нападающий киевского "Динамо" 40-х дал эксклюзивное интервью "Сегодня"
(газ. "Сегодня", 7 мая)

"Мой отец, Степан Андрианович, был военный, мать, Лидия Петровна, - врач, - рассказывает Виктор Жилин. - Познакомились они в госпитале, вскоре поженились, и родился я. Но мать родила меня и умерла сразу после родов. Отец любил ее, поэтому не мог оставаться в Таганроге и уехал на Донбасс. Я остался у тети, старшей сестры матери, но у нее была своя семья, поэтому воспитывала меня бабушка.
       Фактически надо мной власти не было, поэтому я отдавал футболу столько времени, сколько считал нужным. В Таганроге было две хороших команды - "Машиностроитель" и "Крылья Советов". Мне ближе к дому была вторая, на ее стадионе и начался для меня футбол.
       В школе я занимался неплохо, все воспринимал на уроках, поэтому домашние задания не делал и отдавал время после уроков футболу. А иногда и время уроков. В конце концов, на меня обратили внимание, поняли, что я перерос двор и взяли в футбольную школу "Крыльев Советов". Оттуда я попал в сборную города, сборную Ростовской области и, наконец, в ростовское "Динамо". Правда, поначалу я там больше носил мячи и чемоданы игроков или администратору помогал. Но вскоре заиграл и больше ничего не носил. А дальше была война"...
       "Для меня послевоенный футбол начался в 1945-м. Наша часть вернулась в место постоянной дислокации - в Курск. Но там была слабая команда, а рядом, в Воронеже, генерал, руководитель областного НКВД, создавал сильный коллектив. Я стал в нем ведущим игроком на правом фланге. И однажды, в 1946-м, мы приехали в Москву, играть с "Динамо-2".
       Игра у меня пошла, а с трибун за нами наблюдало почти все руководство киевского "Динамо" - старший тренер Михаил Бутусов, его помощник, киевский динамовец 30-х Константин Щегоцкий и администратор Рафаил Фельдштейн.
       Щегоцкий с Фельдштейном подошли ко мне. Щегоцкий, интеллигентный человек, спрашивает меня: "Сынок, скажи мне, пожалуйста, кто ты и откуда?". "Что, всю автобиографию? - отвечаю. - Сейчас сложно будет, команда меня ждет". Тут Щегоцкий представился, но я ответил, что знаю, кто он. "И что работаю с Бутусовым, тоже знаешь?".

ПО ШПАЛАМ В КИЕВ. "О Бутусове давно ходили легенды. Ленинградец, автор первого гола в истории сборной СССР, он бил по воротам так, что деревянная штанга ломалась пополам. Перед войной Бутусов руководил киевским "Динамо", но после войны начал работать в Тбилиси. Осенью 1946-го его уговорили вернуться в Киев, потому что "Динамо" заняло последнее место в тогдашней высшей лиге - первой группе, но было оставлено в ней. Перед Бутусовым стояла задача обновить состав... Щегоцкий подвел меня к старшему тренеру, и Михаил Павлович спросил только: "Ты хочешь играть в первой группе за киевское "Динамо"?". "А кто же не хочет в первую группу? - ответил я. - Но я же служу, у меня демобилизация только в 1947-м". "Сынок, это не твой вопрос, - парировал Бутусов. - Мой вопрос к тебе: ты хочешь играть за киевское "Динамо"?". - "В группу "А" я по шпалам побегу!". На такой ответ Бутусов улыбнулся: "Ну, по шпалам не надо, доедешь к нам нормальным транспортом..."
       Вскоре во время тренировки я услышал крик: "Жилин, тебя генерал вызывает!". Не успел к нему зайти, как генерал на меня набросился с матами: "Я к тебе так хорошо относился, а ты"... Я промолчал, дав ему возможность спустить пар, а потом спросил: "Товарищ генерал, хоть скажите, за что ругали?". Он мне опять матом - "Ты еще спрашиваешь?! Иди, читай!"
       А там приказ: генералу такому-то - всесоюзный комитет "Динамо" просит вас в виде исключения помочь киевскому "Динамо" футболистом - и моя фамилия.
       Пришлось рассказать о встрече с Бутусовым. Генерал еще погремел немного, а потом сказал: "Ну, ты ж там нас не позорь"... Перед отъездом он меня пригласил домой, попили чайку, генерал выпил рюмку за меня - чтобы у меня дорога сложилась. Дал свой домашний телефон и сказал: "Позвони, расскажи, как у тебя будет складываться. А не сложится - возвращайся, примем".
       Возвращаться не пришлось. Вскоре я уже начал тренироваться к сезону-47. Две недели поработали в зале на стадионе "Динамо", а потом выехали в Одессу, в правительственный санаторий имени Чкалова. А потом начался чемпионат".

Интересные факты

ИЛИ УБЬЮ, ИЛИ ЗАРЭЖУ. "Играли мы в три защитника, два полузащитника и пять нападающих. Я был крайним правым и потому очень зависел от правого хава, которого у нас играл приехавший из Ленинграда Петр Дементьев. Друг Бутусова, он был хорошим игроком и семьянином, у него росли трое детей. Бутусов иногда назначал Петю капитаном, но это было не его. Пека (так его называли все) был лидером, но неформальным: он обожал шутки.
       Как-то в матче против тбилисского "Динамо" против Дементьева играл хав Гриша Гагуа. Петя - легкий, как пушинка, а Гагуа - здоровый и очень жесткий игрок. И при этом, как все грузины, вспыльчивый. Петя красивым финтом его обыграл, пробросил мяч к боковой линии и побежал. Гриша бежит за спиной, злой настолько, что дай автомат - расстреляет. Тогда Пека, увидев, что мяч уходит за боковую возле правительственной трибуны, резко остановился и сделал вид, что зашнуровывает бутсу. Злой Гагуа не мог пробежать мимо - он дал ногой под задницу Дементьеву. И был удален.
       Вообще, с грузинами у нас были жесткие матчи. На моем фланге защитником у них был Ибрагим Сарджваладзе, который постоянно мне кричал: "Я тэбя или убью, или зарэжу! Ты же мнэ на флангэ жить нэ даешь!". В июле 1948-го мы играли в Тбилиси, и он меня весь матч цеплял. Под конец я не выдержал и ответил. Да так, что Сарджваладзе убегал от меня по всему полю. Это было мое единственное удаление в высшей лиге. Что интересно, после игры Ибрагим ко мне подошел и позвал в гости"...

ЧЬЯ ВОСЬМЕРКА? Большую часть матчей капитаном у нас был Абрам Лерман. Единственный центральный защитник, он не только должен был уметь хорошо играть, он должен был еще руководить. Правда, некоторые любили над Лерманом подшутить.
       Полузащитник Сашка Принц как-то играл против восьмого номера соперника и плотно его не держал. Лерману же хотелось, чтобы Принц играл плотнее, но он прямо не кричал ему об этом, а спрашивал на все поле: "Чья восьмерка?". Сашке же это жутко нравилось, поэтому он делал шаг к сопернику и останавливался. А Лерман опять кричал: "Чья восьмерка?"...

ШО ВАМ НАДО? "Большую роль играл в команде администратор Рафаил Фельдштейн. Николаевский парень из небогатой семьи, он был человеком на своем месте. Фельдштейн был интересным мужчиной и имел подход к женщинам, решая все через них. Уезжая в Москву, Фельдштейн брал с собой ребят из дубля, которые тащили корзины с яблоками. В голодные сороковые все было дефицитом - колбаса, сахар. За всем были очереди - а у Фельдштейна всегда все было без очереди. Поэтому он и проработал на своем месте не один десяток лет.
       Ну, мы тоже были хитрецы: как только увидим его с дамой, подходим и жалобно просим: "Рафаил Моисеевич, займите сто рублей". Он сразу: "Ой, ходят все время, покоя нет. Ну, шо вам надо?". И достает из одного кармана пачку денег, потом из другого... А потом приходишь в бухгалтерию - все долги уже высчитаны из зарплаты!
       Особыми любителями выпрашивать деньги у Фельдштейна были два хава - Саша Принц и Коля Гаврилюк. Сашка-узбек выступал в роли бойца, а Коля - в роли бедного родственника. Сашка выступал первым, а Коля подтверждал, что он тоже бедненький. И Моисеевич начинал: "Сколько можно вам давать?!". Но давал".

КОМНАТА ОТ МИНИСТРА. "Квартиру мне дал в 1948 году министр внутренних дел Украины Тимофей Строкач. Тогда решили дать жилье мне и нападающему Феде Дашкову. Федя приехал из Харькова, у него уже было двое детей, а я еще не был женат. Мне дали комнату на улице Чекистов. Строкач взял себе какое-то помещение у МИДа, а в старой своей - пятикомнатной - квартире дал комнату своему шоферу, две комнаты матери и сестре жены, одну - дочери погибшего командира партизан, одну - мне. Причем мне досталась большая комната с камином".

АРМЯНИНОМ ПО НОГЕ. "В 1950 году моя карьера прервалась травмой. Вратарь "Арарата" Абрамян, здоровущий мужик, во время матча в Ереване нанес мне травму. В одном из моментов мне дали мяч в разрез, я побежал за ним и успел выставить ногу, а Абрамян всем своим весом упал на нее. Порвал связку, сломал мениск. Такую травму у нас тогда толком лечить не умели. Как-то в Киеве "сломали" сразу двух ведущих футболистов ЦДКА и сборной Союза - Григория Федотова и Всеволода Боброва. Их отправили лечиться в Югославию, и оба вновь вышли на поле.
       Меня же оперировали у нас. Месяцев шесть я лечился, а тем временем в Киев из Ленинграда приехал новый тренер, Олег Ошенков, который до этого был администратором в ленинградском "Динамо". Он сразу на мое место пригласил другого футболиста. А меня вызвал к себе и фактически предложил уйти на пенсию".

ПРИКАЗ УСТИНОВА. "Через несколько месяцев я начал бегать. А Иосиф Лифшиц, бывший защитник киевлян, в это время работал на заводе "Арсенал". И собрал там там всех лучших, кого можно было собрать в Киеве после "Динамо". Он встретил меня и предложил пойти к нему. Лифшиц, бывший одессит, называл меня "Витка": "Витка, шоб ты знал, как мне тяжело с Бебой". Беба - это его жена...
       Нашли мне должность - стал я начальником ОТК на заводе. И начал играть. Наша команда выиграла Кубок Украины среди коллективов физкультуры и поехала в Одессу играть союзный финал с командой из подмосковных Подлипок, где капитаном был Юра Войнов.
       На эти матчи приехали тренеры многих команд - искать себе футболистов, поскольку забрать игрока из другой команды мастеров было почти невозможно. Ко мне стали подходить. Пригласил в "Зенит" его тренер Григорий Ласин, и одновременно поступило предложение от наставника московского "Торпедо" Владимира Машкаркина. Я дал согласие москвичам, которые сразу предложили двухкомнатную квартиру и подъемные.
       Но вскоре меня вызвал директор "Арсенала" Новиков. И сказал, что ему позвонили из Москвы и вызвали меня в министерство вооружений. Пришлось ехать. Замминистра, здоровый мужик, сразу взял меня в оборот - "как ты мог отказать "Зениту"? Но я уже написал заявление в "Торпедо" и не поддался я на давление.
       Тогда меня направили к министру вооружений Дмитрию Устинову. Сидел я в приемной часа три, пока секретарь министра мне не сказал: "Это он тебя выдерживает. Раз у зама не получилось, теперь тебе выдержку дают". Потом, видимо, Устинов решил, что я созрел, и вызвал в кабинет. Где сходу начал давить: "Как ты мог это сделать?! Ты знаешь, что такое Ленинград? Это колыбель революции!"
       Я понял, что от "Зенита" мне не отвертеться. Особенно после того, как он сказал: "Если ты категорически отказываешься, у меня нет другого выхода: я завтра звоню директору, он тебе даст командировку, поедешь в Сибирь. Там очень хороший завод, только под землей находится. Там как раз нужны такие специалисты как ты, в ОТК. В общем, подумай до завтра".
       Ну, говорю, тогда о чем мне думать до завтра. Только я подъемные взял уже у тренера "Торпедо" Машкаркина, что теперь делать? "Возьмешь в бухгалтерии министерства и завтра же отдашь, - сказал Устинов. - Что еще?". Да вот, говорю, надо хоть немного дома побыть, я там ремонт делаю. Министр тут же поднял трубку, связался с директором "Арсенала" Новиковым и сказал: "Ты там возьми под свой контроль ремонт квартиры твоего начальника ОТК. А он сам в Ленинград поедет - ему там квартиру дадут".

СЛОВО ГОСБЕЗОПАСНОСТИ. "Год в Ленинграде был для меня очень хорошим. Тут я встретил Юру Войнова, которого тоже забрали сюда. Я много забивал, причем забивал всем московским командам. И обо мне вспомнили в Киеве, и решили действовать через жену, которая была капитаном госбезопасности. Ее стало вызывать начальство из МГБ Украины, и довели до того, что она приехала ко мне в Киев с сыном и сказала - мол, не дают жизни, говорят, чтобы я на тебя повлияла, и ты вернулся.
       Что делать? Я обратился к тренеру, но Ласин мне отказал. Тогда я обратился к команде, объяснил ситуацию. Меня попросили доиграть сезон, после чего отпустили. Вернулся в "Динамо", отыграл большую часть чемпионата 1952 года, который проходил в Москве. Мы заняли второе место, я стал мастером спорта (а его давали за место не ниже третьего), но сезон не доиграл. В матче с командой ВВС, которую опекал Василий Сталин, снова получил травму. Ошенков и в этот раз церемониться не стал, дав понять, что во мне больше не нуждается. Пришлось снова на год покидать Киев. Вернулся я в 1954-м, но уже не в "Динамо"...

Дмитрий Коротков

Олег ФЕДОРЧУК (главный тренер «Нивы» Винница)
«Если бы Жилин в один прекрасный день не обратил на меня внимание, я бы, наверное, не состоялся ни как футболист, ни как тренер.
...Я учился на втором курсе Киевского института физкультуры, выступал в первенстве вузов. Виктор Степанович заприметил меня и, как прекрасный психолог, понял, чем можно завлечь бедного студента. Он пригласил к себе домой, отварил целую кастрюлю пельменей и первым делом меня хорошо накормил. Мне много не надо было: я тогда так наелся, что сразу про себя подумал: это и есть МОЙ тренер.

Так и случилось по жизни. С подачи Виктора Степановича я заиграл на профессиональном уровне за «Машиностроитель» из Бородянки. Жилин очень долго меня опекал, затем мы пересекались с ним еще во многих командах. Мне нравился его характер — иногда вспыльчивый, но всегда искренний. Футболисты были для него, словно дети. Виктор Степанович сам звонил, что-то советовал, хотя никогда не навязывал своего мнения.

Еще у него была собака Цезарь — большая, породистая, очень умная, была чемпионом Европы. Этого Цезаря все футболисты знали! Когда мы выбегали на пробежку, этот пес все время с нами бегал, нередко и в тренировках участвовал!

...Еще когда мне было 19 лет, Жилин сказал, что из меня получится неплохой тренер. И, представьте, прошло полтора десятилетия, и мы соперничали с ним уже как наставники. Он — в «Системе-Борэкс», я — в «Нафкоме». Виктору Степановичу было 79 лет, мне — чуть больше 30-ти, и мы боролись за выход в первую лигу. Победил Жилин. У нас всегда были принципиальные и, что самое важное, честные поединки...

Я в своей тренерской карьере всегда стремлюсь быть похожим на него, особенно в том, что касается работоспособности. Другого такого наставника не было не только в Украине, но и во всем бывшем Союзе.
В быту он был неприхотлив — профессия была для Жилина всегда на первом плане. Работая в последние десятилетия на периферии, в Бородянке, смог выучить не одно поколение талантливых игроков. Некоторые из тех, кого он непосредственно воспитал, до сих пор выступают на высоком уровне — Козориз, Старгородский, Корнев...»

Леонид БУРЯК (заслуженный мастер спорта)
«Это был профессиональный, авторитетный человек, которого знала вся футбольная Украина — свой след он оставил везде. В Одессе Виктор Степанович работал недолго, года полтора, но за это время он начал создавать новую команду, привез с собой много футболистов, которые впоследствии заиграли в «Черноморце», и благодаря которым команда поднялась в высшую лигу.

Что касается меня, то мне не было еще и 18 лет, когда Виктор Степанович стал постепенно подпускать меня к основному составу. Между нами, правда, чувствовался недостаток общения — я был уже игроком юношеской сборной CCCР, постоянно ездил в Москву на игры, сборы. Жилин даже полушутя говорил, мол, в сборной я провожу гораздо больше времени; чем в клубе.

Затем когда я уже оказался в киевском «Динамо», Виктор Степанович часто мне звонил, помогал ценными профессиональными и житейскими советами. Благодаря ему я быстрее освоился в Киеве — у Жилина, оказывается, здесь тоже квартира была. Хотя он столько лет проработал в различных областных и районных центрах, что, кажется, везде считали, что он местный — будь то в Виннице, Кировограде, Одессе, Запорожье...»